Мы представляем один из сирийских репортажей Ины Страздини, корреспондента Латвийского радио 1 в Брюсселе. Цикл из четырех сирийских рассказов, записанных в Алеппо, прозвучал в эфире на латышском языке месяц назад. Один из них сегодня выходит и на нашем канале – «Наврас Рига и его гостиница».

Я встретила его, когда город уже тонул во тьме. Он стоял на пороге своей гостиницы, в тщательно отглаженной клетчатой рубашке, в светлых брюках, чуть ниже меня, совсем седой. Но с юношеской осанкой и  широкой улыбкой. Наврас Рига — человек, который несет имя латвийской столицы в своей фамилии, у которого на пальце семейная реликвия — янтарный перстень из Латвии, и которому в разбомбленном сирийском городе Алеппо принадлежит единственная в настоящий момент открытая гостиница под названием Riga Palace Hotel. Фактические я поехала в Сирию из-за него. Чтобы узнать его историю и понять, как тесно и мы, живущие в Латвии, связаны со всем миром. И услышать, как в разбомбленном Алеппо пульсирует некий латвийский рассказ. 

Вечера в Алеппо очень темные, ветреные, но мягкие, как шелк. С хозяином гостиницы «Рига» Наврасом мы поднялись на террасу на крыше, где стоят маленькие столики и под навесом из прочной ткани снуют официанты. Здесь недавно играли свадьбу.

Мы садимся за один из столиков, просим принести нам сладкий фруктовый сок, Наврас Рига закуривает сигарету. Он дома после длинного рабочего дня в алеппской больнице. Седой господин, сидящий напротив меня – практикующий радиолог. Сегодня у него было несколько пациентов – женщина в положении, дети. О медицине говорить ему нравится, поэтому об этом будет еще много разговоров. Но это тот миг , когда я могу спокойно пообщаться с Наврасом Ригой, потому что прошло волнение от нашей встречи. Тогда, на ступенях гостиницы, темным алеппским вечером, с отяжелевшей после долгого пути из Дамаска головой, я, признаюсь, даже не сообразила включить диктофон, чтобы задокументировать миг нашей первой встречи.

Сейчас, сидя напротив, вспоминаю, как узнала о Наврасе Риге и его непростой истории. А дело было так.

Еще зимой, готовя большой комментарий о Сирии и Алеппо, где в то время происходили интенсивные налеты, случайно в интернете наткнулась на факт, что в Алеппо есть гостиница под названием Riga Palace. Поскольку последние сведения о ней были получены уже давно, я решила, что она пострадала при бомбардировках, как и весь остальной город.

Однако летом оказалось, что не тут-то было. Именно в этой гостинице во время своей экспедиции с коллегами ночевал архитектор Бруно Деланд, который работал в Алеппо, оценивая состояние культурного наследия ЮНЕСКО. Он встретился с самим хозяином Наврасом Ригой и узнал его удивительную историю.

Я написала письмо господину Риге в соцсети Фейсбук, и он тут же ответил. Возможно, должно случиться чудо, но мне так захотелось с ним встретиться. 

И вот, спустя несколько месяцев, дождавшись сирийской визы, проехав через Турцию, Ливан, проведя шесть часов в машине - от столицы Сирии до Алеппо, я сижу напротив Навраса в гостинице Riga Palace и слушаю его рассказ.

У меня много вопросов. Прежде всего, о нем самом. Откуда он, откуда его фамилия? И Наврас Рига начинает с того, что снимает с безымянного пальца свой необычный перстень и говорит: 

«Сначала глянь на это! Таких камней у вас в Риге много». «Это янтарь?» — спрашиваю я. «Да. А это наш герб. Видишь – звезда, 1838 год, голубь, крест, буквы дельта и омега.

Я не могу рассказать историю своего рода, но знаем, что мы не отсюда, мы ведем свое происхождение из Риги. Однако мы не знаем, как и почему. В 1838 году мы оставили Ригу.

Мой прапрапрадед покинул Латвию по морю и вместе с семьей переехал в Ливан, где 50, а то и 60 лет мой род жил в регионе, который называется Бшари. В то время Ливан и Сирия были частью Османской империи. Фактически Ливана не было. Тогда это была территория Великой Сирии, куда входили нынешние Ливан, Сирия, Иордания, Кипр, Ирак и Палестина. Чтобы отделить христиан от мусульман, христианам выделили территорию нынешнего Ливана. И так мои родственники стали христианами, которые приехали из Риги и осели в Ливане. В то время в Османской империи у каждой территории был свой представитель великого султана. Правитель Сирии заметил, что в Ливане люди жили более образованные и развитые. И он спросил у правителя Ливана, почему это так. Представителю султана ответили, что это потому, что в Ливане живет очень много христиан. Узнав это, управитель Сирии попросил у властей Ливана прислать ему 40 христианских семей в Алеппо. Среди этих семей были и мои родственники.

Наврас Рига думает, что именно в Ливане появилась фамилия его рода – Рига.

«К примеру, здесь вы можете найти фамилии, которые связаны либо с происхождением человека, либо с его ремеслом. Например, у нас есть фамилия Каменотесы. Может, в Ливане узнали, что моя семья происходит из Риги, и так их и назвали – Рига».

Были ли предки Нарваса Риги латышами либо только вели свое происхождение из Латвии, тоже покрыто тайной. 

«Я так думаю. Точно не знаю. Так или иначе мой дед был стопроцентным европейцем. Во мне течет смешанная кровь. Моя мать была ливанкой. Но посмотрите на мою дочку!»  Наврас Рига показывает в своем телефоне фотографию своей дочери и показывает мне. «Русская девушка!»

У Навраса еще три брата, но как старший носить на пальце семейную реликвию обязан он. 

«Мой то ли дед, то ли отец рассказывал, что семья взяла с собой этот перстень на память о Латвии. Они бежали то ли от царских, то ли от каких-то еще репрессий. И кольцо всегда носил на пальце старший сын. Мой отец был старшим в семье, а теперь я старший брат».


Спрашиваю Навраса, не пытался ли он найти свои корни в архиве. «Я пытался, пытался, но архивы.. Здесь у нас слишком частые войны. Архивы испорчены, не полны, даже церковные. Отец говорил, что когда мы прибыли из Латвии, мы были православными. В Ливане мои предки стали маронитами, это тоже христиане, но марониты. А до этого мы принадлежали русской церкви. Единственное, что у нас есть, это наша фамилия. И это все. Фамилия и день, когда мы оставили Латвию».

Сейчас имя Риги носит гостиница в Алепо – Riga Palace. Это светлое, величественное, новое многоэтажное здание в районе, который раньше, как говорит Наврас Рига, был грязным, темным и опасным. Семья купила землю, выкупила и снесла лавчонки на ней, и в 2000 году начала строительство гостиницы, завершив его за восемь лет.   

Тогда Сирия переживала туристический бум, и гостиница «Рига» была забронирована на месяцы вперед. И тут началась война. 

«Это был июль 2012 года, когда я был вынужден все закрыть. Я сохранил штат, продолжаю платить им зарплату все эти годы, но больше не принимаю гостей по соображениям их личной безопасности.

Еще шесть месяцев назад вы бы не могли сидеть здесь так, как мы сейчас сидим. Всюду были снайперы, которые легко могли убить вас. Мои сотрудники, чьи дома были разбомблены, переселились сюда, в гостиницу. До войны у меня в гостинице работало 140 человек, во время войны осталось сорок. Остальные просто пропали. Без вести».

Он сам надолго Алеппо не оставлял. Отослал жену и дочь в Ливан, сына – во Францию. Навестил их разок и вернулся домой, в гостиницу , которой управлял на пару с братом Амиром.

«Если бы я хоть на минуту оставил бы гостиницу, здесь бы появились либо террористы ИГИЛ, либо армия, чтобы разместить здесь казармы. В обоих вариантах я бы потерял все, поэтому я решил остаться».

Бомбардировки Алеппо не обошли стороной и это место.

«Вблизи гостиницы упали три большие ракеты. Все окна были выбиты и от взрыва рухнули потолки. Я все отремонтировал. Мне говорили: «Зачем ты это чинишь? Погоди, пока утихнет». Но я не мог видеть свою гостиницу в таком состоянии. Год назад опять ракеты. Я снова привел все в порядок. И в третий раз, полгода назад сюда попало с десяток ракет и снаряд, когда шли самые жестокие бои за освобождения восточного Алеппо, и армия пустила в ход все, что только было. И я… я стал снова все приводить в порядок. Это потребовало огромных денег и очень много времени. Сейчас гостиница примерно на 90% такая, как была раньше».

«Вам нужно видеть латвийскую Ригу», — говорю я Наврасу, на что он отвечает, что как раз планировал это двадцать лет назад. 

«Мой преподаватель и друг побывал в Риге и рассказывал мне, что там много янтаря, и Рига выглядит, как маленький Париж. И я хочу поехать в Ригу».

И я ловлю его на слове, представляя, как будет хорошо, если он сможет приехать в Латвию на ее столетие, приехать из Алеппо и своими глазами увидеть землю предков…   

Мы остались в контакте с Нарвасом Ригой, Rīgas kungu, как я нечаянно его назвала. Вернувшись на работу в брюссельское бюро Латвийского радио, написала ему в Фейсбуке, что все в порядке, благодаря за встречу и гостеприимство. И через несколько дней, когда я начала работать над этой историей, подыскивая звуки и сочиняя текст, и, конечно, постоянно думая о господине Риге, нечаянно увидела в Фейсбуке, что мне только что пришло сообщение. Из Сирии, из Алеппо, от господина Риги, и он послал мне большую алую виртуальную розу с надписью «Человеку, которого я встретил на своем жизненном пути».

И я точно знаю, что пути Навраса будут благоприятны и в следующий раз мы встретимся с ним очно в Латвии, в Риге. 

Инна Страздиня, Латвийское радио 1.