Всю прошлую неделю в эфире “Домской площади” по утрам звучала серия сюжетов “Такие мы” про людей с диагнозом аутизм. Чаще всего наличие особенностей развития у ребенка родители при помощи специалистов обнаруживают в возрасте 3-7 лет. В этом возрасте перед малышом стоит задача социализации. Он идет в детский сад и в школу. Именно там у особенных детей возникает больше всего трудностей: сложно удержать внимание, усидеть на месте, усвоить урок, не кричать, не бегать, слушать учителя. И за истериками, плохим поведением, непослушанием и трудностями с учебой могут стоять неврологические, психосоматические, генетические нарушения или аутизм. 

Это история Дарьи и Яна Величко. Несмотря на то, что их сын Костя развивался как по учебнику, и не было совершенно никаких предпосылок, в три года ему поставили диагноз «аутизм». Пара не растерялась и делает все, чтобы интегрировать мальчика в общество.

Костик был хрестоматийным ребенком. Развивался как по учебнику. В полгода сидел, в год ходил. Врачи его называли «пионером». Единственное, что смущало – он плохо спал. «Но кто из младенцев хорошо спит?» - успокаивали себя молодые родители. Однако когда мальчик подрос – у них появилось подозрение, что все не так гладко.

“Первое, что вызвало подозрение – речь. Он не говорил. Но мы наблюдались у специалистов. Они говорили, что он просто мальчик, что у мальчиков все позже. Но потом мы заметили, что ему 3.5 года, а те слова, которые у него были – пропали. В садике начали обращать внимание на проблемы с поведением, истерики. Он не спал днем, была агрессия – он кусался. В садике порекомендовали обратиться к еще каким-то специалистам”.

Дарья очень хорошо помнит тот момент, когда услышала пугающее на тот момент слово «аутизм». Описать, что творилось внутри, очень сложно

“Это очень страшно - понимать, что с твоим ребенком что-то не так, и это навсегда. Это я сейчас понимаю, что с этим можно жить. Главное - просто найти правильный подход. Но в тот момент казалось, что это конец

Дарье очень помог супруг. Бытует мнение, что мужчинам сложнее принимать диагноз ребенка. Но в случае Яна этот стереотип не оправдал себя: “Когда поставили диагноз, я в машине плакала. Он не плакал. Дал мне выплакаться, а потом сказал – «Что мы делаем? Давай составлять план». Он ходил, искал специалистов, обивал кабинеты, обрывал телефоны. Он человек действия”.

Родители с сыном очень много занимались. АБА терапия или Прикладной анализ поведения, эрготерапия, логопед, курсы реабилитации в детской больнице. Результаты не заставили себя долго ждать. Костя заговорил. Стал очень общительным и дружелюбным. Правда, неправильно употребляет слова, путает род, время, грамматические формы, есть проблемы с дикцией. В шумных местах замыкается в себе.

Звук сушилки может спровоцировать тантрум или мелтдаун – это явление называют по разному. Если говорить очень грубо – это специфическая истерика, отличающаяся от обычной своей силой: “Они выглядят страшно. Так, как кричит ребенок во время тантрума, никто никогда не кричит… Можно думать, что его убивают. Люди не понимают. Не знают. Выливается в осуждение. Соседи нам даже грозили социальной службой. И я их понимаю. Когда он ночью начинал кричать – мне самой было страшно. К счастью, сейчас тантрумов у него практически не бывает”.

У Костика были проблемы с садиками. Особенного ребенка брать не хотели. Идеальный сад родители нашли только с третьей попытки. Это – лишь одно из многочисленный препятствий на пути Яна и Дарьи. Их цель - сделать Костю самостоятельным членом общества:

“Мне хочется обществу напомнить, что мы все очень разные. И можно говорить, что вот «особенные дети». Но мы все особенные. И к каждому нужен индивидуальный подход. Главное здесь то, что дети с расстройством аутического спектра остаются детьми. Это дети! Просто чуть другие…”