На нашей странице в интернете можно увидеть старую фотографию. На ней запечатлены две удивительные москвички почтенного возраста. Талантливые, незаурядные женщины, ушедшие еще в конце прошлого века, каждая не дожив лишь год до своего 100-летия. Две подруги, последние свидетельницы и участницы Серебряного века.

Анастасию Ивановну Цветаеву многие наверняка узнали, о жизни и творчестве младшей сестры Марины Цветаевой написано немало. А вот о судьбе и таланте женщины, сидящей рядом - Евгении Филипповны Куниной, ближайшей подруги Анастасии Ивановны, знают единицы. А ведь это она автор этих замечательных строк:

На улицу московской осени,

На праздник редких фонарей,

На зов души прямой и косвенный

Выходят призраки людей.

Они идут каемкой серою

Вдоль хмурой армии домов

И дышат копотью и серою

В летучих облаках дымов.

Они шатаются бульварами

Под черной зеленью аллей,

Гуляют тройками и парами

В тиши асфальтовых полей.

Как червь, они кишат пивнушками

И пресмыкаются в кино.

И услаждаются игрушками,

И наливаются вином.

Это была талантливейшая женщина, любимая ученица Валерия Брюсова, близкий друг Бориса Пастернака. Ее переводы французской литературы - Гюго, Мюссе, Ромена Роллана, Арагона - признаны классикой перевода. “Самое дорогое” — так называется книга, вышедшая ещё при жизни автора в 1994 году в издательстве “Отечество". До этого рукопись поэтического сборника 12 лет пролежала в “Советском писателе”, где её потеряли. Тогда Михаил Кунин, внучатый племянник Евгении Филипповны, собрал все стихи заново, и благодаря фонду семьи Цветаевых книга, наконец, увидела свет. И уже после её смерти Михаилу Кунину вручили диплом книги рекордов “Диво” с таким текстом: "Евгении Филипповне Куниной - самому старому автору первой опубликованной книги".

Борис Пастернак как-то с грустью сказал Евгении Филипповне о ее поэзии: "Другие, с меньшими данными, отдаются этому как призванию. Вы этого не сделали". Не сделала. Всю жизнь работала стоматологом.

Сбылось — и сбываюсь! И в силах цвести

Весною, и к жатве готовиться летом.

Я к людям и счастью открыла пути:

Сбылась врачевательницей и поэтом.

В сборнике воспоминаний о Пастернаке есть рассказ Евгении Филипповны о том, как Борис Леонидович приехал к ней дёргать зуб. Она сказала: "Вы так давно у нас не были, что я хотела вырезать все дарственные надписи и послать Вам". В ответ на это Пастернак подарил ей книгу "Второе рождение" и сделал такую надпись своим летящим почерком: "Дорогой Женечке Куниной, которую я очень люблю, в обиде за то, что она недостаточно в этом уверена".

Это было в 1932 году. А через 7 лет Евгения Филипповна написала стихотворение "Тост", посвящённое Пастернаку. Заканчивалось оно так:

За то, что сияет Жар-Птицей,

За гения пламенный знак,

За силу, что в слове родится,

За имя Борис Пастернак!

Евгения Филипповна была верным спутником Анастасии Ивановны. Они закончили одну московскую частную гимназию Потоцкой (Анастасия Ивановна на четыре года раньше). А познакомились только после возвращения Цветаевой из тюрем и ссылок. В повести “Старость и молодость” писательница упоминает о семье Куниных, приютивших и обогревших её в эти тяжёлые годы: “Будь они со мной не с 66, а с 16 лет — о, как было бы мне легче...”

Их сердечная верная дружба — со встречами и расставаниями, с каждодневными звонками и открытками — выдержала все испытания и бедами, и болезнями, и славой Анастасии Ивановны. Две русские дворянки во всем поддерживали и помогали друг другу, никогда не теряя веру в добро и в людей. Анастасия Цветаева ушла в мир иной 5 сентября 1993 года, не дожив до своего 99-летия трёх недель. После её смерти Евгения Филипповна затосковала, ей очень не хватало своей "богоданной сестры Асеньки".

В последние свои дни Евгения Филипповна — совершенно слепая, передвигающаяся только с чьей-то помощью, все расспросы о её здоровье переводила в шутливое русло:

Я слепая и шатучая,

Я теряю направление.

Может, это признак гения

Помнить, что зовут — Евгения...

И ещё:

Огибая каждый стул,

Не кричите “Караул!”

А добравшись до одра,

Можете вскричать “Ура!”