Половина населения Финляндии очень негативно и даже враждебно относятся к беженцам, и людей с таким отношением все больше. Об этом в интервью лиепайской городской газете «Курземес вардс» рассказала латвийка Гуна Карлсберга-Лиски, ныне проживающая в Финляндии.

По признанию собеседницы издания, к числу противников беженцев относится и ее супруг. Сегодня в Финляндии на содержание приезжих тратятся огромные суммы, поток беженцев в северную страну непрерывен уже многие годы. 

«Им предоставляют хорошие квартиры, большие пособия, бесплатные услуги здравоохранения, не заставляют работать и осваивать язык. А уровень благосостояния финнов стремительно снижается, растут налоги, все больше безработных и бездомных. Беженцы зачастую живут гораздо лучше местных жителей, ситуацию накаляет и растущее количество сексуальных преступлений со стороны беженцев. В некоторых городах местные даже организуют ночные патрули», — говорит Гуна. 

Впрочем, весь этот негатив относится к беженцам из Сомали, Ирана, Ирака, Сирии. Совсем другие люди прибывают из Марокко и Турции. Они, как отмечает Гуна, пытаются интегрироваться в местное общество, получить образование, работать. 

«В последнее время наблюдается приятная для местных тенденция – беженцы все чаще хотят уехать. Или обратно на родину, или в другую европейскую страну. Многие недовольны погодой в Финляндии, другим не нравятся продукты, которые они получают в приюте. Хотя они те же самые, что и у детей в местных школах», — недоумевает латвийка.

Зане Чиче живет в Ирландии, настроение местных жителей описывает так же, как и Гуна. Говорит, что она не расистка и не страдает исламофобией. Ей просто страшно, и так говорят очень многие местные разных национальностей и цвета кожи. 

Супруг Зане, литовец Андрюс, настроен более мрачно. Он считает, что Европе приходит конец. 

«Никто не против помочь в тяжелой ситуации, но сейчас чувствуется, что беженцы хотят навязать свои законы. Возникает и вопрос, почему первыми беженцами были именно молодые мужчины», — говорит он. 

В свою очередь Зане отмечает, что и сама она — экономический беженец, и рада, что попала в Ирландию. Но она работает, учится и давно освоила английский. 

Лиара Озола живет в норвежском городке неподалеку от Бергена. Тут спокойно. В местной школе, где примерно 300 учеников, учатся несколько детей беженцев. А вот в самом Бергене, где находится центр кратковременного содержания беженцев на 300 мест, ситуация резко отличается. В тамошних школах в каждом классе по несколько детей беженцев. 

Лиара считает, что в Норвегии беженцев из третьих стран мира не так много, чтобы они могли создавать проблемы. В основном сюда прибыли семьи, люди разных поколений. Больших групп молодых мужчин-беженцев пока не было видно. 

По опыту Лиары, приезжие часто проявляют интерес к освоению норвежского языка и местной культуры. К работе относятся по-разному – кто-то работает, учится, а есть такие, кто стремится вытянуть максимум пособий и прочего. 

Кристап Брандс живет в Голландии и говорит, что не поддерживает принятие мигрантов меньшинство местных жителей. Кто-то осуждает правительство за то, что решено отделять беженцев от остального общества, мол, им надо жить рядом с голландцами и интегрироваться. Кто-то недоволен теми приезжими, кто не хочет учить язык и живет на пособия. 

Разногласий между местными и беженцами нет, а вот иракцы и сирийцы враждуют. Кристап считает, что Латвии опасность от сирийцев не угрожает, пока не начнем приглашать иракцев.