Владимир Френкель — человек уникальной судьбы. Поэт, эссеист, философ. В 70-ых возглавлял студию молодых литераторов при Союзе писателей Латвии. За публикацию в антисоветском самиздате поплатился арестом. Около 30-ти лет Владимир Френкель живёт в Иерусалиме (Израиль).

Пишущая братья «устраивается» в Израиле по-разному. Кто-то издаётся за свой счёт, кто-то ищет спонсоров. Поэзия — заведомо не прибыльная и не коммерческая литература.

«Обратная перспектива» - моя восьмая книга. В неё вошли стихи, написанные в последние два года, а также лучшие стихотворения из предыдущих сборников. Книгу за свой счёт издал мой издатель, с которым я работаю как редактор. Тираж книги — 110 экземпляров. Издание будет продаваться на моих творческих вечерах и в одном из рижских книжных магазинов.

Вдохновляет ли Израиль на стихи? Как кого. Меня не слишком. У меня, например, мало стихов об Израиле. Но он так или иначе отражается. Мои стихи больше философского плана.

Мой любимый поэт Ф. Тютчев. Он, кстати, жил в Германии, Италии, но, например, Мюнхен совершенно не отразился в его стихах. Зато нашла место Италия и Бавария. Бывает и так. Поэзия — вещь непредсказуемая.

Израиль дорогая страна. У нас дороже, чем в Европе. Увы, это особенность Израиля. Дорогое жильё. Сейчас назову обычную цену. Съёмная трёхкомнатная квартира обойдётся в 600 евро в месяц. Многие живут в квартирах, взятых в кредит. Цены на квартиры высокие и не падают.

Центрального отопления нет, а если есть, то большая редкость. Когда становится холодно, включают электрообогреватели. Зимой и Иерусалиме нет минусовых температур, но бывает до 10 градусов и ниже. Иногда бывает снег, как в декабре прошлого года, когда местное население узнало, что такое снежная буря.

В среднем в месяц уходит около 1000 евро, что-то удаётся отложить, но каждый раз зависит от суммы заработанного. Получаю пенсию, плюс доход от фриланса — я редактор текстов в нескольких издательствах.

В Израиле людей держит то, что они живут на своей земле. Многие израильтяне живут за границей, но не из-за войны, а потому что можно больше заработать. Особенно в США. Около миллиона израильтян живут не в Израиле. Население всего Израиля 8 млн человек.

Моя ли это страна? Сложный вопрос. Ехал с целью найти свою страну. Но насколько это так? Своя-то своя, но я не совсем для неё свой. Для этого нужно быть более укоренённым в израильской жизни, чем я.

Язык освоил на разговорном уровне. Большая часть репатриантов 90-ых годов — я, правда, раньше приехал — освоили иврит на таком же уровне. Чтобы хорошо знать язык, в него нужно глубже погружаться. Показатель освоения иврита — если человек может читать на нём художественную литературу. Я не могу. Мой старший брат — да, он читает, но он приехал в эту страну на 11 лет раньше меня.

Совсем не знать язык нельзя. Как-то нужно читать официальные документы, общаться. Практически везде есть тот, кто говорит по-русски, но это сейчас. В 1987 году, когда я приехал, было совсем по-другому — иврит, в крайнем случае английский.

Израиль нравится только тем, что он есть. Это страна разных общин, религиозных принципов. Страна исхода. Недаром есть лозунг: «Еврей всех национальностей объединяйтесь!». Шутка шуткой, но это действительно так. Евреи, приехавшие из разных стран, отличаются. Особенно выделяются на этом фоне выходцы из азиатских стран.

Между собой отличаются даже выходцы из бывшего СССР. Безошибочно определяют, что я из Прибалтики. Не знаю как. Сейчас русских в Израиле очень много, около миллиона человек.

Я гражданин Израиля. Гражданство присваивается по закону о возвращении, в котором говорится о том, что любой еврей, приезжающий на постоянное место жительства в Израиль, имеет право на немедленное получение гражданства; также члены его семьи, если они не евреи. Знание языка никто не проверяет.

В Израиле признаётся только религиозный брак, то есть союз можно заключить только между евреями. Есть выход из этой ситуации, которым пользуются не только приезжие, но и сами израильтяне. Если молодые женятся за границей, в Израиле потом такой брак признаётся.

Латвия — моя родина. Это страна, в которой я вырос. Я не чувствую себя здесь чужим, несмотря на то, что уже 26 лет здесь не живу. Переехать в Латвию можно было бы, но в моём возрасте это трудно, тем более, что я потеряю при этом пенсию, которую мне сейчас платят в Израиле.